Балет «Игра в карты», положенный на музыку композитора Игоря Стравинского
Хореография - Алексей Ратманский Дирижер-постановщик - Александр Титов Оформление cцены - Игорь Чапурин Постановочное освещение - Дамир Исмагилов
Мировая премьера спектакля состоялась в 1937 году в знаменитом нью-йоркском театре «Метрополитен опера». Впервые в новом оформлении балет был показан 18 ноября 2005 года. Шел одновременно с постановкой «Кармен-сюита».
Описание
Балет Игоря Стравинского в первой вариации превращал сцену в настоящее «поле битвы»
заядлых картежников, играющих в покер. Три «сдачи», три «тура» действия – и каждый раз в мерно текущий ход событий вмешивался лукавый ловкач Джокер,
предводитель колоды и балетной труппы, меняя задуманные планы. Каждое новое действие начиналось и заканчивалось одинаково – бравурным
маршем-менуэтом. Здесь мы видели «эффект рондо» - «закольцованность» позволяла вновь и вновь возвращаться к одной идее, одной мысли. Первый тур игры
изображал полную идиллию между картами. Однако ее предстояло «проверить на прочность» - на сцене внезапно появлялся Джокер. Тем не менее,
аристократические карты давали отпор нашему герою, и игра завершалась их победой. Второй тур открывал загадочный марш. Главенствующую роль здесь
играли вариации, где композитор по-доброму смеялся над очарованием и изящностью романтического балета. Знакомым по предыдущим постановкам средством
модернизации традиционных тем выступал марш, который знаменовал собою моральную подготовку к приходу Джокера. Его эмоциональные ритмы временно
уходили в небытие лишь в конце тура, когда вели светскую беседу его соперники. Третье действие являло нашему взору наиболее азартное из показанных
противостояние. Джокер вновь врывался в игру и нарушал тихое и спокойное существование карт. Казалось, что уже ничего не сможет спасти от
решительного атакующего. Но тут на спасение картам приходил маршевый рефрен.
В балете, поставленном ко Дню Рождения Майи Плисецкой, вы такого не увидите. Это новое действо, фактически не содержащее отсылки
к прошлому. Это азартное соревнование, стремящееся соответствовать быстрому и импульсивному ритму музыки. Здесь поражает умело поставленная
хореография - своеобразная, самобытная и находчивая. В этом балете нет карт как таковых, абстрактность – вот главный «конек» Ратманского. Однако
игра остается, остается соперничество и попытки победить противника. Персонажей как таковых здесь также нет – есть лишь выразители замысла
художественного руководителя. Тем не менее, каждый из них – яркая индивидуальность, изображающая то, что свойственно лишь ему. «Изюминка» каждого
раскрывается в полной мере, напряженность чувств перехлестывает через край. Но это не мешает установлению прочных связей между танцовщиками: они
выглядят единым целым, неистово отдающимся во власть головокружительной музыки Стравинского. Балет, полный огня, - это определение лучше всего
подходит новой редакции «Игры в карты».
